Топ глобальных рисков до 2007 года

Несмотря на то, что большинство прогнозов ведущих финансовых институтов касающихся дальнейшего развития мировой экономики сориентировано на умеренный экономический рост, остается актуальным ряд весьма значимых рисков, реализация которых способна коренным образом изменить текущие экономические реалии.

Первыми в этом списке остаются валютные риски, связанные с опасностью краха доллара, курс которого придавлен астрономическим внешним долгом ведущей в мире экономической державы. Не менее серьезные риски связаны с проводимой в ряде стран ужесточении денежно-кредитной политики (в особенности в США), что с высокой вероятностью может вызвать серьезные проблемы в странах, входящих в OECD, экономические системы которых характеризуются чрезвычайно высокими объемами частных долгов.

Высокую значимость имеют риски, связанные с попытками правительства Китая замедлить темпы экономического роста в стране, целью которых является недопущение разрастания инвестиционного пузыря. Помимо этого, росту мировой экономики угрожают высокие цены на нефть и растущая роль протекционистских сил, создающих угрозу введения заградительных торговых пошлин в США и в странах ЕС, отражающих стремление этих стран защитить отечественных производителей от иностранных конкурентов. Наконец, увеличение числа вспышек птичьего гриппа в странах Азии и Восточной Европы, увеличивает возможность возникновения пандемии гриппа среди людей...

Каким образом доллар может потерять свой статус основной мировой резервной валюты

На протяжении последнего десятилетия, одной из наиболее популярных тем волнующих мировую бизнес общественность является вопрос: насколько долго продлятся полномочия американского доллара в качестве валюты №1 и, что будет представлять из себя очередной претендент на постепенно освобождающуюся вакансию? 

Как правило, наиболее активно подобная тематика муссируется во времена очередного валютного цикла, в течении которого доллар начинает ослаблять свои позиции по отношению к другим мировым валютам. За последние 30 лет, было отмечено, по крайней мере, четыре подобных ярко выраженных цикла, последний из которых пришелся на 2002 год с начала которого доллар потерял около 28% своей прежней стоимости по отношению к евро и 14 % по отношению к корзине валют. В то же время необходимо заметить, что позиции доллара продолжают оставаться достаточно сильными, согласно опубликованным на прошлой неделе данным МВФ, 66% мировых валютных резервов продолжают формироваться в долларах, 25% - в евро, 4% - в иенах и 3% в британских фунтах.

С другой стороны, позитивная часть новостей для «зеленого» на этом практически и заканчивается. Дефицит американского текущего счета достигает сегодня 6% от ВВП, что является абсолютным историческим максимумом, а сальдо внешней задолженности 22% ВВП, что также недалеко от исторических рекордов. Стремительно сокращаются объемы закупок иностранными Центробанками американских казначейских бумаг, по официальным данным за 7 месяцев текущего года их было куплено всего на $2 млрд.(!), в то время как в 2004 и 2003 годах данные объемы составляли $295 млрд. и $175 млрд. соответственно. Сохранение подобной тенденции будет означать только одно: с доминированием доллара на мировых финансовых рынках будет покончено...

Тенденции в контроле за рисками на рынках потребительского кредитования

Стремительный рост объемов потребительских кредитов отмечаемый в последние годы во многих странах мира, в том числе и в России, заставляет кредитные организации всерьез задуматься о будущем качестве своих кредитных портфелей. Как показала далеко не оптимистичная практика работы ведущих мировых финансовых институтов на рынках Юго-Восточной Азии, в период потребительского бума, да и в самих странах – флагманах финансовой индустрии, тех же США, применение исключительно традиционных методов управления частным кредитным риском далеко не гарантирует желательного эффекта. В то время как качество корпоративного долга продолжает оставаться на достаточно высоком уровне, качество портфелей потребительских кредитов не может не вызывать определенную тревогу. Неясные перспективы изменения процентных ставок, также как и ситуация на рынке недвижимости, вынуждает банки аккумулировать потенциально опасные по своим последствиям риски в своих кредитных портфелях. Так в США, тенденция к снижению показателя частных долгов к суммарным финансовым активам, наблюдавшаяся в течении 90-х годов прошлого столетия, сменилась резким ростом в 2003 году аж на 27%, и ненамного меньшим в 2004 году. Параллельно выросло число банкротств частных домовладельцев, увеличившись на 20% и составивших в 2003 год - 1.5 миллиона человек.

Как правило, наибольшее количество «плохих» долгов скапливаются в портфелях в те периоды, когда внимание банков сосредотачивается на массовом (sub-prime) заемщике, значительная часть которого характеризуется потенциально высокой вероятностью неплатежа. Данный шаг при правильном подходе вполне оправдан, так как именно данный сегмент рынка заключает в себе наибольшую отдачу. Ситуация усугубляется тем, что в порядке вещей выглядит такая картина, когда один и тот же клиент азартно открывает кредитные линии и перекредитуется сразу в десятке различных банков, как это было в Японии и Корее или банки на пике кредитного бума резко активизируются на рынке слияний и поглощений, как это происходит в США и странах Европы результатом чего является смешение различных подходов к оценке кредитного риска и групп клиентов оценивающихся по данным методикам, что зачастую приводит к разрегулированию всего кредитного процесса.

Подобная ситуация вынуждает банки искать более совершенные подходы к управлению своим кредитным рискам, развитие которых идет по двум основным направлениям – оценка рисков заемщика и использование кредитных деривативов...

От традиционного стратегического планирования к непрерывному процессу развития стратегии

Не секрет, что для большинства компаний стратегическое планирование уже давно не играет той роли, которую оно играло раньше. Примечательно, но данный процесс, занимающий огромное количество временных ресурсов и выливающийся в несметные стопки рабочей документации, как правило, редко оказывает серьезное влияние как на принятие решений высшим руководством компании, так и на стратегию компании в целом. Заметим, что подобная ситуация далеко не определяется страновыми или возрастными характеристиками организации и характерна как для российских, так и для западных компаний.

Почему же так происходит, что модель стратегического планирования, позиционирующаяся как каркас, должный определять вектор развития бизнеса, в реальности никак не связана с тем, как руководство компании принимает решения. Объяснение, скорее всего, состоит в самом подходе, ведь факт, что стратегическое планирование в большинстве компаний представляет собой преимущественно последовательный процесс. Типичная картина: сначала анализируется рыночная информация и информация о конкурентах, затем идентифицируются возможности и угрозы, и завершается весь процесс принятием многолетнего плана развития компании. Обычно этот процесс происходит раз в год в строгом соответствии с утвержденным календарным планом. Вместе с тем, очевидно, что процесс принятия стратегических решений, в отличие от вышеописанного процесса, происходит непрерывно. Реалии современного мира, диктуют компаниям в случае необходимости, в срочном порядке, предпринимать те или иные действия, не всегда вписывающиеся в рамки жестко заданного плана, в отличии от которого процесс принятия решений не имеет ни четко выраженного начала, ни конца. Как следствие, стратегическое планирование начинает выполнять чисто декоративные функции, никак не оказывая влияние на процесс управления, не имея шанса повысить свою значимость, до тех пор, пока процесс остается периодическим и загнанным в жесткие рамки календарного плана. Таким образом, единственный способ сделать стратегическое планирование значимым для компании состоит в изменении сути самого подхода... 

Доунс vs Портер. Критический анализ на критику моделей Майкла Портера

Работы гарвардского гуру в области управления профессора Майкла Портера, написанные еще в 80-х годах прошлого столетия, стали теми вехами, которые на долгие годы предопределили вектор развития исследовательской дисциплины под названием стратегический менеджмент. Такие портеровские модели, как модель Пяти конкурентных сил (Porters five forces), Цепочка создания стоимости (Value Chain) и Алмаз Портера (Porters Diamond), являющаяся концепцией создания национальной конкурентоспособности давно уже стали стандартными инструментами в арсенале менеджера. Вместе с тем, надо признать, что идеи воплощенные Портером в вышеназванных моделях наряду со своей популярностью и влиятельностью являются и одними из наиболее критикуемых.

Наиболее серьезно, идеи Портера стали  подвергаться критике по мере бурного развития интернет коммерции. Критики указывают, что с момента публикации работ Портера экономические условия существенно изменились. Глобальная информатизация и возросшая  роль интернета как площадки для e-коммерции оказали серьезное влияние практически на все отрасли деловой деятельности.

В самом деле, теории Портера во многом базируются на постулатах, которые имели место в экономике восьмидесятых годов, периоде характеризуемом сильной конкуренцией, периодическим изменением конъюнктуры и относительно устойчивыми рыночными структурами. В моделях Портера основное внимание сосредоточено на анализе фактической ситуации (клиенты, поставщики, конкуренты и т.д.) и на предсказуемых изменениях (появление новых игроков на рынке, товаров заменителей и т.д.). В рамках 5-ти конкурентных сил конкурентные преимущества являются результатом укрепления собственного положения компании. Сегодня, в рамках этих сил представляется невозможным объяснить и проанализировать те динамические изменения, которые преобразуют целые отрасли промышленности.

Downes vs Porter. Три новых Силы Доунса

Лэрри Доунс (Larry Downes), один из авторов "Unleashing the Killer App: Digital Strategies for Market Dominance" в своей статье "Beyond Porter" прямо утверждает, что портеровские модели больше не жизнеспособны. Доунс идентифицирует три новые силы, которые требуют новой стратегической структуры и разработки ряда совсем других аналитических и бизнес инструментов: цифровизация (digitalization), глобализация (globalization) и дерегуляция (deregulation).

Цифровизация. Поскольку растет влияние информационных технологий, все игроки на рынке будут иметь доступ к гораздо большему количеству информации. Таким образом, появятся полностью новые бизнес модели, в которых даже игроки, не входящие в отрасль или являющиеся ее аутсайдерами, будут в состоянии существенно повлиять на принципы и уровень конкуренции на рынке. В качестве примера Доунс приводит возрастающую роль электронных торговых центров, которыми управляют, например,  телекоммуникационные операторы или кредитные организации. Ни модель Пяти сил, ни исследование экономической структуры не способны отследить данные изменения.

Глобализация. Усовершенствование логистики и коммуникаций дает возможность практически всем игрокам рынка совершать покупки, продажи и сотрудничество на глобальном уровне. Клиенты, тем временем, могут подыскать товар и сравнить цены на него на глобальном уровне. В результате, даже компании среднего размера, ориентированные на рынок местного масштаба, оказываются на глобальном рынке, даже если они не занимаются самостоятельным экспортом или импортом. Можно добавить, что глобальные и сетевые рынки накладывают новые требования на стратегии организаций. Теперь недостаточно просто позиционировать себя как лидера по ценам или по качеству (как предлагает сделать Портер в своей Generic Strategies). Теперь конкурентные преимущества появляются  в результате способности развить длительные отношения с более мобильным потребителем, управляя обширными партнерскими сетями для создания обоюдной выгоды.

Дерегуляция. За прошедшие 10 лет в США и в европейских странах наблюдалось резкое сокращение присутствия государства во многих отраслях, таких как авиация, связь, коммунальное хозяйство и банковская сфера. Компании данных отраслей, подталкиваемые новыми возможностями в сфере информационных технологий были с одной стороны в состоянии, а с другой – вынуждены, полностью реструктурироваться и подыскать альтернативные направления своего развития.

Подводя итоги, Доунс приходит к заключению, что именно информационные технологии сыграли ключевую роль в разделении между “миром Портера” и новым миром, в котором действуют новые силы. Прошло то время, когда «старая» экономика использовала IT в качестве инструмента для осуществления своих целей. Сегодня IT сама изменяет мир в соответствии со своими нуждами...