читайте ЗДЕСЬ в старом дизайне без рекламы

священник Георгий Максимов

(..)
Отрадно, что во многих приходах сейчас возрождается изучение Библии. Ведь, как говорит святой Иоанн Златоуст, «Священное Писание приводит нас к Богу и открывает путь Богопознания»[1], и «из всех недугов, обременяющих человеческую природу, нет ни одного – ни душевного, ни телесного, который не мог бы получить исцеления из Писания»[2].

Однако возрождение практики библейских бесед или кружков происходит несколько хаотично, так что предлагаются порой совершенно разные формы, и относительно некоторых уже возникли смущения. Об этом свидетельствует, в частности, статья Софьи Пучковой «Запрещает ли 19-е правило Трулльского Собора евангельские кружки?», опубликованная на портале «Богослов.ру»[3].
 (...)
Как видим, задолго до Трулльского Собора святые отцы предупреждали от опасности самочинного толкования Писания, и блаженный Иероним был не один такой. 
Также и преподобный Викентий Лиринский говорил, что из Писания можно извлечь столько же смыслов, сколько существует голов, и как раз этим обстоятельством объяснял необходимость ориентироваться на Предание Церкви при понимании Писания. 
Можно вспомнить, как Господь строго отчитал апостолов, когда они неверно истолковали Его слова «берегитесь закваски саддукейской и фарисейской», и дал им правильное толкование (см.: Мф. 6:6–12).

Также и апостол Иоанн в конце Евангелия специально предостерег от неправильного толкования слов Спасителя о нем – «если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду, что тебе до того?» (Ин. 21:23).

(...)

Итак, не все равно, как толковать Слово Божие! 
Далеко не всякое понимание священного текста является верным, а неверное понимание вовсе не безобидно. Например, то неверное понимание слов Спасителя об апостоле Иоанне – как якобы предречение ему бессмертия – после смерти апостола вызвало бы немалое смущение среди верующих и заронило бы сомнение в словах Спасителя.

И не только древние, но и близкие к нам по времени святые говорят об этом. 

Так, священномученик Иларион (Троицкий) объясняет: «Если толкование Священного Писания предоставим каждому отдельному человеку, то окажется столько же пониманий слова Божия, сколько людей и сколько у всех их вместе будет капризов, то есть совсем не окажется Священного Писания с определенным смыслом…

Не ясно ли, что сколько людей и сколько у них настроений, столько и смыслов окажется в Священном Писании… 
Оставьте человека с Писанием одного – и Писание потеряет всякий определенный смысл и значение. Останется собственно только один человек, который капризы и причуды своего ума будет прикрывать авторитетом Слова Божия…
Становится вполне понятным грозное слово Поликарпа Смирнского, который в своем Послании к филиппийцам первенцем сатаны называет того, кто будет толковать слова Господни по собственным похотям (гл. 7).

Мало того.
Предоставленный в отношении Священного Писания самому себе рассудок может идти и дальше в деле насилия над Писанием, оправдывая мудрые слова Климента Александрийского: “Люди, предавшиеся страстям, насилуют и Писание сообразно со своими пожеланиями”»[5].

Вызывают недоумение такие логические построения: это, дескать, епископам 19-е правило предписывает опираться на святоотеческие толкования, чтобы не ошибиться, а нас, мирян, оно не касается. 

Неужели только епископы могут ошибиться в толковании, а миряне нет? 
В комментарии на это правило епископа Никодима (Милоша), которое г-жа Пучкова частично приводит в своей статье, объяснено, почему оно начинается с обращения к епископам, – потому что «епископы суть верховные учители в Церкви» и они ответственны в том числе и за то, как изучается Писание в вверенных им Церквах.

В действительности, конечно, 19-е правило относится не только к епископам, а к любому берущемуся говорить о Писании. 

Об этом прямо пишет святитель Феофан Затворник, адресуя свои слова мирянам: «Шестого Собора 19-е правило гласит, что Божественное Откровение должно быть изъясняемо не иначе, как по изложению учителей Церкви, и довольствоваться ими более, чем составлением своих собственных толкований – из опасения уклониться от истины.

Следовательно, если кто вносит в область Божественной истины свое личное мудрование, тот подвергается клятве, изреченной вообще на несоблюдающих соборные определения»[6].

К мирянам пишет и святитель Игнатий (Брянчанинов): «Не дерзай сам истолковывать Евангелие и прочие книги Священного Писания. Писание произнесено святыми пророками и апостолами, произнесено не произвольно, но по внушению Святого Духа.
Как же не безумно истолковывать его произвольно? Святой Дух, произнесший чрез пророков и апостолов слово Божие, истолковал его чрез святых отцов. И слово Божие, и толкование его – дар Святого Духа. Только это одно истолкование принимает святая Православная Церковь и ее истинные чада! 

Кто объясняет Писание произвольно, тот этим самым отвергает истолкование его святыми отцами, Святым Духом. Кто отвергает истолкование Писания Святым Духом, тот, без всякого сомнения, отвергает и само Священное Писание. И бывает слово Божие, слово спасения, для дерзких толкователей его мечем обоюдоострым, которыми они закалают сами себя в вечную погибель»[7].

В защиту упомянутого типа евангельских кружков автор статьи пишет: «Если изучаются догматические отрывки, то ведущий, как правило, зачитывает святоотеческое толкование на них. Чаще же всего обсуждение в таких группах касается того, как ту или иную заповедь применить в жизни каждого конкретного участника».

На счет этого хотелось бы высказать три вещи.

Во-первых,

далеко не всегда в кружках такого типа вообще вспоминают святых отцов. Нести отсебятину кое-где становится главным принципом, и участники при упоминании святых отцов недоумевают: «А зачем они нам? Мы сами как святые отцы». Это реальный случай.

Во-вторых,

для того чтобы определить, какой стих Писания является «догматическим», а какой нет, нужно сначала вынести о нем суждение, то есть истолковать его. А откуда вы можете знать, что правильно вынесли такое суждение? 
Святые отцы видели догматическое значение во многих стихах, в которых мы видим лишь историческое, – в этом нетрудно убедиться, если посмотреть, например, как преподобный Максим Исповедник толкует книгу Чисел.

Наконец, в-третьих,

непонятно, откуда берется мысль о том, что самостоятельно выносить толкование на тему «Как ту или иную заповедь применить в жизни каждого конкретного участника» – дело безопасное?

Может быть, мы не впадем в ересь, но жизни своей повредить можем весьма сильно. 
И для меня лично это не просто предположение. Был в моей церковной жизни эпизод, когда я, находясь в затруднительной ситуации, вдруг прочел отрывок Писания, и он меня потряс – казалось, это прямое указание, касающееся моей ситуации, как надо поступить.

Все выглядело настолько очевидным, что у меня даже тени сомнения не закралось. 
Я поступил так, как, мне казалось, подсказывает Писание – и в результате впал в такие беды, что больше года пришлось расхлебывать последствия, и я едва выпутался из них.

Когда я позднее спросил духовного отца, почему так произошло, он сказал: «Так бывает, когда относишься к Писанию по-протестантски. Прочитал – и сразу: “О, Господь открыл мне!” – и пошел за своей мыслью, ни с кем не сверившись, не спросив совета».

Откуда организаторы упомянутых кружков знают, что толкование их участниками стихов Писания в применении к своей жизни не является ложным и не навредит их жизни?

Разве они пророки или прозорливые старцы?

Могут ли они гарантировать, что с участниками их кружков не случится того же, что случилось со мной, когда я последовал за своим произвольным пониманием Писания в отношении моей жизни?

Странной является сама ситуация, когда человек приходит в храм, чтобы узнать, что имеется в виду под тем или иным стихом Писания, а ему говорят: а ты сам истолкуй, что здесь говорится, ты расскажи нам, что имеется в виду. 

Вспоминаются слова святого Николая Японского:

«Ко мне иногда приходят японцы-протестанты, просят объяснить какое-либо место Священного Писания. “Да у вас же есть свои учителя-миссионеры – их спросите, – говорю я им.
– Что они отвечают?”
– “Мы у них спрашивали, говорят: понимай, как знаешь; но мне нужно знать подлинную мысль Божию, а не мое личное мнение”…
У нас не так, все светло и надежно, ясно и прочно – потому что мы кроме Священного Писания принимаем еще Священное Предание, а Священное Предание – это живой непрерывающийся голос… нашей Церкви со времен Христа и Его апостолов доныне, который будет до скончания мира. На нем-то утверждается всё в целом Священное Писание»[8].

Предлагаемая методика евангельских кружков как раз ставит православных в положение этих японцев-протестантов. Ведь их тоже призывают относиться к сказанному в слове Божием по принципу «понимай, как знаешь».
Это все равно что врач на приеме просил бы пациента самого поставить себе диагноз и прописать лечение, а также предлагал бы высказаться на этот счет другим пациентам.

Своим близким я бы рекомендовал держаться подальше от такого врача.

Как лечение, если назначено правильно, исцеляет, а если назначено неправильно, может повредить, так и Священное Писание, когда понимается верно, возводит нас к Богу, а когда понимается неправильно, становится, как говорит святитель Игнатий, мечом, которым заблуждающиеся умерщвляют себя.

Авва Исаия говорит:
«Кто вдается в объяснение Писания, не стяжав предварительно духовной свободы, тот порабощен страстью любопытства и мысленным пленением… Кто понимает и исполняет слова Писания по своему разуму, упорно настаивая, что именно так должно понимать и исполнять их, тот не знает славы и богатства Божиих»[9].

А преподобный Исидор Пелусиот высказывается еще резче: «Толкующие Божественные Писания по собственному своему произволу грешат непростительно. Они не смогут оправдаться обольщением и заблуждением, потому что пали по злонамеренности, а не по простоте»[10]. 

«Осмелившиеся искажать или превратно истолковывать Божественные глаголы впали в грех, не искупаемый никаким оправданием или извинением. Думая, что измыслили нечто более мудрое, они ввергли себя самих и поверивших им в пучину невежества»[11].

«Тому, кто… покушается истолковать смысл Священных Писаний, не только нужно иметь язык достойный и чистый, но и сердце благочестивое и благоговейное. Нужно следовать за Писаниями, а не указывать им путь и не по собственному произволу навязывать им смысл. Ибо осмеливающимся искажать и перетолковывать их угрожает великая опасность»[12].

Зачем же ввергать людей в эту великую опасность и пучин у невежества? 

Зачем порабощать их страсти любопытства и вводить в непростительный грех?

Святитель Иоанн Златоуст свидетельствует, что «для понимания Священного Писания нужна не человеческая мудрость, но откровение Духа, чтобы мы, узнав истинный смысл написанного, могли получить великую пользу»[13]. 

В церковном Предании есть рассказ про одного старца высокой духовной жизни, который, несмотря на то, что не имел образования, мог удивительно глубоко толковать Писание. Однажды любопытствующие посетители, задав ему вопрос о стихе из книги Бытия, подсмотрели за ним и увидели, что старец, удалившись, стал молиться, и Бог дал ему возможность у самого пророка Моисея прояснить интересовавший вопрос.

В древние времена монахи-отшельники оставляли свои кельи и отправлялись в далекое путешествие по пустыне, страдая днем от зноя, а ночью от холода, подвергая свою жизнь немалой опасности от диких зверей и разбойников, – и все ради того, чтобы навестить просвещенного Богом человека и спросить у него, как понимать то или иное место Писания. 

Даже ради толкования всего одного стиха предпринимали монахи такие путешествия! А благочестивые миряне отправляли письма тем же святым отцам, чтобы только спросить толкование того или иного стиха.

В то время написать и отправить письмо было делом не столь простым, как сейчас: нужно было потратить немало денег и ждать ответа весьма долго. 

Но люди все равно писали, и многие из сохранившихся писем-ответов преподобных Исидора Пелусиота, Нила Синайского, Варсонофия Великого представляют собой как раз ответы с толкованиями разных библейских мест. 

Как же не догадались эти монахи, что и сидя у себя в келье они могли бы запросто сами истолковать заинтересовавший их отрывок? 
Как не догадались эти миряне сэкономить на писцах и гонцах и, сев в круг, поделиться «своим опытом, мыслями и чувствами, которые вызвал евангельский текст»?

Три тысячи лет назад два человека посетовали святому:
 «Нам виделись сны, а истолковать их некому. Иосиф сказал им: не от Бога ли истолкования?» (Быт. 40:8). Не диво ли, как изменились люди? 

Эти древние египтяне даже собственные сны не решались толковать самостоятельно, а ныне люди не то что сны – а само слово Божие не стесняются толковать произвольно и других учить тому же, позабыв, «что никакого пророчества в Писании нельзя разрешить самому собою. Ибо никогда пророчество не было произносимо по воле человеческой, но изрекали его святые Божии человеки, будучи движимы Духом Святым» (2 Пет. 1:20–21).

И ведь не только в глубокой древности благочестивые христиане имели правило не доверять своим мыслям при чтении Писания, но обращаться за толкованием к богомудрым отцам, движимым Духом Святым. 
Один из новых русских святых, святитель Феофан Затворник пишет, что «надо найти человека, который стоял бы на той ступени жизни и ведения, о которой идет речь в трудном для нас Писании, и он растолкует все без усилий, потому что духовный кругозор на каждой ступени свой. 

Стоящий на низшей ступени не все видит, что видит стоящий на высшей, и может только гадать о том. Если непонятное для нас Писание касается предметов высшей ступени, а встреченный нами толкователь стоит на низшей, он не разъяснит всего как следует, а будет все применять к своему кругозору, и мысль останется для нас по-прежнему темной.

Надо удивляться, как берутся толковать о предметах Писания люди, совсем чуждые той области, к которой принадлежит тема. И выходит у них все не как следует, хотя возноситься своими толкованиями они не забывают»[14].

Много ли в наше время известно людей, которые достигли такой высокой ступени богообщения, что могут вопросить у Бога, и Он непосредственно ответит им?

Поскольку найти такого человека среди ныне живущих нелегко, Церковь в том самом 19-м правиле и предписывает нам держаться толкований древних святых, которые уже стали частью Священного Предания.

Таким образом, они оказываются для нас «предшественниками и путеводителями» в понимании истинного смысла Писания.

В свете всего этого разве не очевидно, что предлагаемая методика, которая сводится к принципу: «понимай Писание как вздумается, и никто тебе не указ», прямо противна православному святоотеческому подходу? 

Разве не от протестантского «sola scriptura» эта методика идет и не к нему ли приводит?

Защитники указанной методики говорят, помимо прочего, что традиционная церковная форма изучения Писания «один говорит – другие слушают» для современного человека является скучной, а такая форма кружка, где каждому дают высказаться и поучаствовать «на равных», гораздо больше привлекает людей.
Действительно, лекционная манера ведения более трудна для восприятия, чем формы, 

построенные на диалоге и участии каждого присутствующего. Но эта проблема решаема и без того, чтобы отказываться от церковного понимания Писания.

С одной стороны, есть способы оживить традиционную форму библейских бесед; так, кто-то поощряет вопросы из зала во время беседы, а кто-то, как отец Даниил Сысоев, сам задает слушателям вопросы по ходу беседы. 
Через все это вносится элемент диалога и удерживается внимание слушателей.

Еще один священник широко использует разнообразные материалы; например, при толковании мест Писания о страдании Христа пускает по рядам шип от терновника того типа, из которого, по преданию, сплели мучители венец для Христа, и люди, получив возможность лично осязать этот шип, гораздо глубже переживают обсуждаемый текст. 
Этот же священник показывает и отрывки документальных фильмов о тех местах, в которых происходили события в толкуемом стихе Писания.

С другой стороны, есть и такие формы ведения библейских кружков, где все построено на святоотеческом толковании Писания. 
Например, участники – как правило, самые активные – заранее распределяют между собой те стихи, которые будут изучать на следующей встрече, и каждый готовится по святым отцам, а уже во время собрания группы рассказывает другим участникам то, что узнал от святых. 

Поэтому, собственно, вопрос, вынесенный в заголовок статьи г-жи Пучковой, некорректен. 
«Запрещает ли 19-е правило Трулльского Собора евангельские кружки?» 

Правило запрещает произвольно толковать Писание и предписывает следовать толкованиям святых.

Те евангельские кружки, которые построены на принципе произвольного толкования, безусловно, подпадают под это правило и, по слову святителя Феофана, подпадают под анафемы, адресованные нарушителям церковных правил. 

А те кружки, где Писание изучается на основании святых отцов, нарушением этого правила не являются.

Хотелось бы подчеркнуть: я не против самих по себе кружков для мирян, во время которых участники «делятся своим опытом, мыслями и чувствами».

Думаю, такие кружки могли бы принести пользу, если бы на них, например, каждый участник рассказывал о своем пути к вере, о душеполезных встречах и назидательных историях из жизни. 

Пусть каждый выскажется и будет услышан. Но не надо такие посиделки маскировать под изучение Библии. Потому что слово Божие – это не набор пластилина с надписью «Лепи что хочешь».

Есть и еще одно немаловажное обстоятельство. 
Обсуждаемая методика евангельских кружков предписывает участникам вслушиваться в то, что говорят другие с целью «вслушиваться в то, что Бог говорит через этого человека». 

А поскольку на этих кружках «все равны», то это предписание означает предложение каждому участнику поверить: когда доходит до него очередь «говорить все, что приходит на сердце», то через него вещает Сам Бог. 

Если мы вспомним, что эти кружки предлагаются как форма миссионерской и катехизической работы, то есть нацелены на людей, только делающих первые шаги к Церкви, то приходится признать, что данная методика развивает в них гордость и подталкивает к прелести.

Грешно учить людей воспринимать Священное Писание как сырье для творческого самовыражения, и грешно людям новоначальным, еще не очистившимся от страстей, внушать мысль, что Бог говорит через них, тогда как в действительности из их уст выходят лишь суетные мудрования помраченного грехами ума.

Как человек, имеющий опыт ведения библейских бесед, добавлю еще, что грешно людей, интересующихся Писанием, лишать глубины премудрости, сокрытой в святоотеческих толкованиях. 

Всякий раз, готовясь к беседе и вчитываясь в творения святых, я изумлялся, насколько глубоко понимали они интересующий меня текст Писания! 

Сам бы я не додумался до того, что они писали, даже если бы сто лет размышлял над этим текстом. Святоотеческие толкования не сковывают нас, а открывают истину и возносят наш ум к Богу.
А в обсуждаемой методике, к сожалению, святые отцы не просто не используются, но даже запрещены.

Поскольку если кто-то из участников захочет зачитать то, что про разбираемый отрывок говорил кто-либо из святых, то ему сразу напомнят правило: «Без ссылок и цитат».

Г-жа Пучкова приводит в своей работе толкование епископа Никодима (Милоша) на 19-е правило V–VI Вселенского Собора, но почему-то опускает из него как раз то, что непосредственно относится к обсуждаемой теме. 

А именно слова: «Пункт, согласно которому проповедник должен толковать Священное Писание в духе святых отцов, то есть Вселенской Церкви, есть одно из основных предписаний Православной Церкви.

“Веруем, – говорится во 2-м члене послания восточных патриархов, – что Божественное и Священное Писание внушено Богом, посему мы должны верить ему беспрекословно, и притом не как-нибудь по-своему, но именно так, как изъяснила и передала оное Кафолическая Церковь… 

Иначе, если бы всякий ежедневно стал изъяснять Писание по-своему, то Кафолическая Церковь не пребыла бы, по благодати Христовой, доныне такою Церковью, которая, будучи единомысленна по вере, верует всегда одинаково и непоколебимо, но разделилась бы на бесчисленные части, подверглась бы ересям, а вместе с тем перестала бы быть Церковью святою, столпом и утверждением истины”».

Собственно, пример протестантов и свидетельствует об истинности этих слов. Все они толкуют слово Божие «без ссылок и цитат», основываясь лишь на «своем опыте, мыслях и чувствах», и в результате не перестают дробиться на все новые «деноминации».

Святой Николай Японский говорил протестантам: «Вы понимаете слово Божие так, другой иначе, третий, четвертый – еще иначе и т. д. 

Все вы видите в слове Божием уже не Господа Бога, а ваше собственное разумение, и все тем более стоите за свое… свое роднее. Вот вам и секты. У нас не так. Кроме Священного Писания мы имеем еще Священное Предание, то есть живой глас Церкви от времен апостольских доныне и во все века…

Если мы чего не понимаем в Писании, мы спрашиваем у Церкви, как это должно понимать, то есть как это понимают ученики апостолов, ученики учеников их и т. д. Это и делает нас свободными от заблуждений, по слову Спасителя: “Истина свободит вы”. Вы же, напротив, в оковах самомнений или сомнений, недоумений, исканий… несчастное состояние!»
[15]

Остается совершенно непонятным, зачем в это несчастное состояние ввергать тех, кто приходит в Православную Церковь для изучения слова Божия? 

И притом делать это под видом миссионерской и катехизаторской работы? Ведь задача и миссионера, и катехизатора – помочь человеку подчинить свой ум истине, а не научить его плыть по волнам собственного мудрования.

С таким душевредным плаванием всякий человек неплохо справляется и сам, безо всяких кружков.

Можно надеяться, что обсуждаемая методика «евангельских кружков» возникла не по злонамеренности, а от незнания сокровищницы святоотеческих толкований. 

Дай Бог, чтобы, познакомившись с этим драгоценным наследием, сами авторы этой методики обратились бы к традиционным для Церкви формам изучения Писания, а обсуждаемая методика не навязывалась бы в приходской деятельности, поскольку идет вразрез с православной традицией.

————————————————————————

[1] Иоанн Златоуст, святитель. Беседы на Евангелие от Иоанна. 59, 2.

[2] Иоанн Златоуст, святитель. Беседы на книгу Бытия. 29, 1.

[3] http://www.bogoslov.ru/xt/2860214.html.

[4] См.: Иероним Стридонский, блаженный. Письмо к Павлину об изучении Священного Писания.

[5] См.: Иларион (Троицкий), священномученик. Священное Писание и Церковь.

[6] Феофан Затворник, святитель. Ум православный и ум немецкий // Домашняя беседа. 1869. Вып. 40. С. 1023–1024.

[7] См.: Игнатий (Брянчанинов), святитель. Аскетические опыты. Т. 1. О чтении Евангелия.

[8] См.: Николай Японский, святитель. Дневники. Запись от 15 января 1897 г.

[9] Отечник, собранный епископом Игнатием (Брянчаниновым). СПб., 1903. С. 184.

[10] Исидор Пелусиот, святой. Творения. М., 1860. Ч. 2. С. 39.

[11] Там же. Ч. 3. С. 336.

[12] Там же. Ч. 2. С. 309.

[13] Иоанн Златоуст, святитель. Творения. СПб., 1898. Т. 4. С. 188.

[14] Феофан Говоров, епископ. Мысли на каждый день года по церковным чтениям из слова Божия. М., 1890. С. 121–122.

[15] См.: Николай Японский, святитель. Дневники. Запись от 12 сентября 1895 г.

 Благодатный Огонь