Между тем моментом, когда ребенок, сидя в манеже в окружении погремушек, восторженно ловит ритм стихов Чуковского, и тем моментом, когда, повзрослев, он сам впервые отправится в книжный магазин, обычно проходит довольно много времени. Строго говоря — все детство.

Именно в этот период — когда чтение книг вслух перед сном уже закончилось (возраст уже не тот), а самостоятельное увлечение, скажем, историческим нон-фикшн еще не началось (возраст еще не тот) — уговорить ребенка продолжать самостоятельно читать книги — задача не из простых. Вся классика детской литературы экранизирована, превращена в мультфильмы, радиопостановки и аудиокниги. В этой ситуации единственным способом вернуть ребенка к книге остается только сама книга — хорошо изданная и хорошо иллюстрированная.

Несмотря на все старания книгоиздателей, ежегодно издающих десятки различных вариантов классических детских книг, заметных среди них единицы. С большим трудом Forbes нашел 9 образцов классической детской литературы, которые проиллюстрированы по-настоящему хорошо. 

«Русские сказки» в иллюстрациях Ивана Билибина

 Русский иллюстратор, который заставил сказки выглядеть достоверно

«Облагороженный лубок» — так называл Иван Билибин свой собственный стиль, который впоследствии получил название «билибинский» и породил массу подражаний. Стиль этот Билибин сформировал очень рано: настоящему горожанину Билибину было только 24 года, когда после путешествия по деревням Тверской губернии он создал свои первые иллюстрации для семи русских сказок.
Все они были богато декорированы многочисленными орнаментами, а для заглавий сказок Билибин даже разработал собственный причудливый шрифт. Это и был его метод работы: он не рисовал отдельных картинок, а целиком создавал ансамбль книги — от обложки до шрифта.

Возможно, не все дети смогут оценить это — все же такие знания предназначены в первую очередь для искусствоведов. Но зато они будут подолгу разглядывать уютный и мшистый русский лес, который присутствует у Билибина практически везде, увидят, как выглядит загадочная ступа с помелом, на которой передвигается Баба-Яга, и поймут, наконец, что Кощей Бессмертный — это не тощий комичный старик в черном, а разъяренный безумец мчащийся по полям абсолютно нагим на черном коне.

«Сказки» Андерсена в иллюстрациях Х. Тегнера и Э. Дюлака

Ганс Христиан Андерсен, каким его увидели в эпоху ар-нуво

Как известно, Ганс Христиан Андерсен писал свои сказки не столько для детей, сколько для взрослых. Он вообще не очень жаловал детей, причинивших ему — когда он сам был ребенком — немало страданий. Со своего памятника он даже потребовал убрать фигуры детей, которые по первоначальному замыслу должны были окружать сказочника. Однако даже это не помогло его сказкам избежать всемирной детской любви.

В 1900 году сказки Андерсена принесли славу и другому датчанину — профессору датской королевской Академии изобразительных искусств и главному дизайнеру фарфоровой мануфактуры Bing & Grøndahl Хансу Тегнеру. Большинство критиков считают, что именно в лице Тегнера Андерсен встретил равного себе по таланту и фантазии человека — хотя и в другой сфере.

Знаменитый фрацузский иллюстратор Эдмун Дюлак иллюстрировал Андерсена в 1911 году, в самый расцвет т. н. «золотого века иллюстрации» — периода, когда цветная печать стала технологически доступной и широко распространенной (первая книга со вклеенными цветными иллюстрациями вышла в 1905 году). Новая технология позволила Дюлаку создавать цветные иллюстрации, используя акварель — излюбленный материал Викторианской эпохи. Впрочем, несмотря на различные техники, Тегнер и Дюлак не слишком разошлись во взглядах на мир Андерсена и, в полном соответствии с мнением самого Андерсена на этот счет, адресовывали свои иллюстрации не только детям, но и взрослым.

 

«Сказки» Шарля Перро в иллюстрациях Гюстава Доре
Французский художник-плут, идеально изображавший плутовство

Известно, что рабочий день Гюстава Доре — французского гравера, иллюстратора и живописца — состоял из трех частей: утро посвящалось графике, полдень — живописи, вечер — снова графике. Однажды утром один из товарищей Доре стал свидетелем того, как тот за пару часов заработал 10 000 франков: «Перед ним находилось около двадцати досок, он переходил от одной к другой, набрасывал рисунок с быстротой и уверенностью, которые изумляли. За одно утро он сделал двадцать великолепных рисунков. Затем он со смехом отбросил карандаши в сторону, вскинул голову особым образом и сказал мне весело: «Неплохая утренняя зарядка, мой друг. Этого достаточно, чтобы прокормить семью в течение года. Ты не думаешь, что я заслужил хороший завтрак? Клянусь, я голоден как раз на эту сумму».

Несмотря на фантастическую скорость (за свою весьма короткую жизнь Доре проиллюстрировал более сотни книг) и на фантастическую популярность еще при жизни, Доре даже не имел специального художественного образования, хотя свой первый гонорар за серию рисунков получил уже в 15 лет.

Признание Доре было феноменальным. В 60-х годах ХIХ века каждый автор, который писал книгу, хотел, чтобы ее иллюстрировал Доре, каждый издатель, который публиковал книгу, стремился сопроводить ее иллюстрациями Доре. Так что издательству, решившему в 1862 году выпустить сборник сказок Шарля Перро, несказанно повезло. Как и тем детям, которые уже почти полтора столетия могут разглядывать эти полные одновременно фантазии и натуралистичности, серьезности и юмора рисунки. Кстати, стоит отметить, что, когда Доре создавал свои иллюстрации, сами сказки Перро были несколько иными. Как известно, на русский язык их перевел Иван Тургенев — попутно довольно сильно обработав и смягчив.




 
«Гулливер» в иллюстрациях Г. Калиновского


Гулливер, которого полностью лишили признаков эпохи

Не слишком гротескно, не слишком серьезно, не слишком экстравагантно, не слишком исторично — такова была установка Геннадия Калиновского при создании иллюстраций к «Путешествиям Гулливера» Джонатана Свифта.

Вообще «Гулливер» был задуман как политический памфлет на Англию первой половины ХVIII века: не слишком-то детская тема. Но книга про величие и ничтожество человека легко пережила свое время, продолжая оставаться актуальной и сегодня. Именно поэтому рисунки Калиновского лишены примет времени и места — удивительным образом Калиновскому удалось показать, кому адресована ирония Свифта — всему человечеству на все времена. Впрочем, эту универсальность рисунков замечаешь не сразу, а первое, что бросается в глаза, — их скульптурность и форма: рисунки не написаны, они буквально слеплены цветом.


Примечательно, что «Гулливер» — это первая цветная книга Калиновского, который за свою жизнь проиллюстрировал более ста книг. «Что такое иллюстратор? — сказал он однажды. — Станешь перед фонарем и закроешь объект освещения. Надо забыть себя. Художник-иллюстратор имперсонален. Важно лицо книги, а не лицо художника. Каждая новая книга делает и меня другим».

Роберт Стивенсон «Остров сокровищ»

в иллюстрациях Роберта Ингпена


Художник, тщательно разглядывающий эмоции пиратов и убийц

Когда говорят о любой книге, иллюстрированной Робертом Ингпеном, непременно упоминают тот факт, что в 1986 году художник удостоился медали имени Андерсена. Очень часто информация об иллюстраторе на этом и заканчивается, что вполне объяснимо: в области современной детской литературы эта награда (получаемая, кстати, из рук датской королевы) является самой престижной.

Между тем биография Роберта Ингпена — австралийского дизайнера и художника — изобилует другими интересными фактами. Так, в начале 1970-х Ингпен был сотрудником ООН, сначала в Мексике, а потом в Перу, где в качестве дизайнера участвовал в проектах, посвященных охране окружающей среды. Позднее он стал одним из членов-учредителей Австралийского фонда охраны природы. Потом занимался дизайном марок, флагов, медалей и гербов.


Свои первые книжные иллюстрации Ингпен нарисовал в возрасте 38 лет. Сейчас ему 73, а за плечами около 100 книг, в том числе — написанных им самим. Самый знаменитый роман Роберта Стивенсона Ингпен проиллюстрировал в 2005 году и остался верен своему стилю: теплая песочная гамма, позаимствованная у австралийского пейзажа, правдоподобие в сюжетах и исторических деталях, отсутствие сентиментальности и эмоциональный накал. Кажется, так это все и выглядело: испещренные шрамами и морщинами лица пиратов выражают решительность, гнев и злобу — всю гамму чувств без какой-либо цензуры.

«Вечера на хуторе близ Диканьки» в иллюстрациях О. Коминареца

Убедительные мертвецы, утопленницы и черти


Белые как снег утопленницы водят хоровод под лунным светом, кузнец Вакула верхом на черте подлетает к царскому дворцу в Петербурге, парубок Петро срывает цветок папоротника, распускающийся только раз в году... Странные происшествия, случившиеся в разные времена близ села Диканьки, рассказал пасечник Рудый Панько и нарисовал художник Олег Коминарец. Нарисовал достоверно и живо — так, что сразу понимаешь, что дело происходит не где-нибудь, а именно в Запорожье и что дело тут нечистое: кругом черти и утопленницы.

Колоритные персонажи Коминареца как будто подсмотрены в фильме «Ночь перед Рождеством» Александра Роу, снятого в 1961 году, но это ничуть не умаляет достоинств иллюстраций. Напротив, реалистичная манера не оставляет сомнений в подлинности происходящих событий. Да и шуточное ли это дело — продать душу дьволу?


К сожалению, книга, изданная к 200-летнему юбилею Гоголя, содержит лишь три из восьми повестей цикла: «Вечер накануне Ивана Купала», «Майская ночь, или Утопленница» и «Ночь перед Рождеством». Впрочем, для того чтобы познакомить детей с Гоголем, а чуть позже подсунуть им, скажем, «Вия», этого достаточно.

Сказки» Пушкина в иллюстрациях Бориса Зворыкина
Великий художник-монархист, забытый в СССР из-за своих убеждений

До недавних пор имя русского художника Бориса Зворыкина (1872-1942) было известно лишь узкому кругу специалистов. Причинами полного забвения Зворыкина в СССР были его убеждения закоренелого монархиста, а также — отчасти — его последовательное неучастие в каких-либо групповых объединениях художников, столь характерных для начала ХХ века.

При всей скудости сведений о Борисе Зворыкине (не сохранилось даже ни одной его фотографии) сравнение его жизненного пути с другим русским художником — Иваном Билибиным — неизбежно. Судьбы их поразительно похожи, и многое объединяет их как художников. Оба начали с того, что собирали в путешествиях по русским деревням произведения народного творчества, оба иллюстрировали книги сказок, расписывали православные храмы, и оба были любимы царской семьей. Потом оба — через Константинополь, Александрию и Каир — эмигрировали во Францию, и, наконец, оба умерли в один год. Правда, в отличие от Билибина, который все же вернулся на родину и умер в блокадном Ленинграде, Зворыкин скончался в оккупированном немцами Париже.

В иллюстрациях к сказкам Пушкина, подготовленных Зворыкиным специально для парижского издания 1925 года, художник намеренно превратил каждое изображение в многоцветный орнамент, что является своеобразной отсылкой к традициям средневекового книжного искусства.

«Алиса в Стране чудес» в иллюстрациях Артура Рэкхема
Лучшие иллюстрации к Алисе по мнению британских критиков

«Что толку в книжке, если в ней нет ни картинок, ни разговоров?» В доказательство своих слов математик Чарльз Лютвидж Доджсон, более известный как Льюис Кэрролл, сам нарисовал картинки к придуманной им истории о девочке Алисе. Он не был гениальным художником, однако смог хорошо передать образы и характеры всех главных героев, а также обозначил все ключевые моменты повествования. Впоследствии, правда, он все же обратился к профессионалу — иллюстратору Джону Тенниелу. Известно, что Тенниелу пришлось работать под жестким контролем автора: Кэрролл хотел лично контролировать работу над каждой иллюстрацией. После мучительного процесса, измотавшего обоих, в 1866 году появилась книга, которая мгновенно стала популярной, а иллюстрации Тенниела — каноническими.

В 1907 году, спустя восемь лет после смерти Кэрролла, заказ на оформление книги получает другой знаменитый английский иллюстратор — Артур Рэкхем. Именно его видение книги современные исследователи творчества Кэрролла признают наиболее удачным — а ведь с тех пор более 300 художников со всего мира нарисовали самых разных Алис.

Стиль Рэкхема очень характерен: извилистые карандашные линии, смягченные приглушенными тонами акварели, цепкие корни устрашающих деревьев, кривые пальцы-когти уродливых существ. Удивительно, но детей никогда не смущали эти тревожные детали в рисунках Рэкхема. Детям нравится, когда с ними разговаривают на равных.

«Барон Мюнхаузен» в иллюстрациях Светланы Акатьевой
Молодая художница с Украины, лично знакомая с Мюнхаузеном

Согласно официальной версии, представленной издательством, маленькая девочка Света не раз совершала необыкновенные путешествия вместе с бароном Мюнхаузеном, а потом зарисовывала увиденное на страницах школьных тетрадей. Свои рисунки она складывала в сундук, хранившийся на чердаке дома, а спустя 288 лет со дня рождения самого правдивого человека на свете старый сундук открыли. К тому времени девушка подросла, окончила Харьковскую академию дизайна и была замечена издательством «Тримаг», сбившимся с ног в поисках художника, для подготавливаемой к выходу книги.


Тут-то и пошли в ход документальные зарисовки, пылившиеся на чердаке. Яркие воспоминания материализовались на бумаге с помощью акварели, цветных карандашей, туши и гуаши. При сложившихся обстоятельствах неудивительно, что иллюстрации ожили: вот конь, привязанный к столбику в чистом заснеженном поле, просыпается на вершине колокольни; вот дамы ведут светскую беседу за чайным столом, а спустя мгновение среди чашек и блюдец искусно гарцует Мюнхаузен на коне; вот подводная скала превращается в колоссальных размеров кита.

Кстати, художницу зовут Светлана Акатьева и кроме иллюстраций она также разработала для книги собственный шрифт и скромно — совершенно в духе барона Мюнхаузена — назвала его Ackat.

ИСТОЧНИК