Я не верю, что можно изменить мир к лучшему.

Я верю, что можно постараться не сделать его хуже.

Ч.Буковски

История одного упрямого сукина сына

Он явился к моим дверям однажды вечером - мокрый, тощий, избитый, запуганный насмерть, белый, бесхвостый и косоглазый кот. Я впустил его и накормил. И он остался. Научился мне доверять.

Но однажды приятель, подъезжая к дому, переехал его.

Я отнёс к ветеринару то, что осталось. Ветеринар сказал: «Шансов немного, вот таблетки, его хребет переломан, но он был сломан и раньше и как-то сросся. Если он выживет, то никогда не будет ходить. Взгляните на снимки: в него стреляли, дробь осталась внутри. Ещё у него когда-то был хвост, но его отрезали".

Я забрал кота домой. Стояло жаркое лето, самое жаркое за много десятилетий.

Я положил его на пол в уборной. Дал ему воды и таблеток. Но он не притронулся ни к еде, ни к воде. Тогда я обмакнул палец и смочил его губы и стал его уговаривать. Я не отходил от него ни на шаг и разговаривал с ним и нежно гладил его, а он в ответ смотрел на меня бледными голубыми косыми глазами.

Шли дни. И вот он впервые сдвинулся с места. Он пополз на передних лапах (задние не работали). Добрался до своего лотка и залез в него. Я я услышал трубы, возвестившие здесь, в этой ванной, и всему городу, о возможной победе.

Я болел за кота — мне тоже досталось от жизни, не так как ему, но всё же не слабо.

Однажды утром он встал на ноги, вновь упал и посмотрел на меня вопросительно.. «ты сможешь», ответил я.

Он пытался снова и снова, вставая и падая несколько раз и наконец, смог сделать десяток шагов. Он шатался, как пьяный, задние ноги никак не хотели идти, он снова упал, отдохнул и опять поднялся.

Остальное вы знаете: сейчас у него всё в порядке.

Он косоглаз и почти беззуб, но кошачья ловкость вернулась, и это особое выражение глаз никуда не делось.

Когда я даю интервью, меня спрашивают о жизни и литературе, а я напиваюсь, сгребаю в охапку моего косоглазого, подстреленного, перееханного, обесхвощенного кота и говорю: «вот, взгляните» но они не понимают и переспрашивают: «Вы говорите,на вас повлияла проза Селина?» «Нет!» — я поднимаю кота. — «На меня влияет то, что происходит! Например, вот это! вот это! вот это!»

Я потрясаю котом и поднимаю его к потолку в этом прокуренном, пьяном свете, но он спокоен, он понимает...

И на этом все интервью заканчиваются.

Но иногда я всё-таки горд, когда вижу картинки в журналах. вот это я, а это - мой кот, на фотографии вместе. Он тоже знает, что это х...я, но всё-таки иногда от этого легче.

Он весь в этом стихотворении, Чарльз Буковский или великий Бук.

Пьяница и бабник, циник, эпатажник, бунтарь и матершинник…

Да что там говорить, « Антисоциальный элемент « - именно к такому выводу пришла медкомиссия и Бука не взяли ни в армию, ни на фронт.

И, несмотря на это,  он один из самых тонких лириков и умнейший писатель двадцатого века! Его книги полны юмора, и цитаты из них давно разобраны на афоризмы...

"В человеческом плане, несмотря на его неуживчивый, сварливый и вздорный характер, в нем всегда присутствовала абсолютная ясность ума и контроль

разума,а также – настолько покоряющее добродушие, мужество и щедрость, что его называли „единственным действительно любимым поэтом подполья".

 Так говорили те, кто хорошо знал Бука.

Синяя птица

в моем сердце – синяя птица,

она хочет, чтобы о ней узнали,

но я суров с ней,

говорю: оставайся там, я никому

не позволю увидеть

тебя.

в моем сердце – синяя птица,

она хочет, чтобы о ней узнали,

но я обливаю ее виски и морю

сигаретным дымом,

и ни шлюхи, ни бармены,

ни продавцы в бакалейных лавках

никогда не узнают,

что она –

там.

в моем сердце – синяя птица,

она хочет, чтобы о ней узнали,

но я суров с ней,

говорю:

не высовывайся, ты что, хочешь

меня с толку сбить?

хочешь все испортить?

хочешь снизить продажи моих книг

в Европе?

в моем сердце – синяя птица,

она хочет, чтобы о ней узнали,

но я хитер,

я выпускаю ее лишь иногда по ночам,

когда все спят.

говорю: я знаю, что ты там,

поэтому не

грусти.

потом я ее возвращаю обратно,

но она поет еще

какое-то время, я не могу

позволить ей совсем

умереть

и вот так мы спим вместе

с нашим тайным

договором

и это так славно, что

хочется плакать,

но я не плачу,

а вы?

Буковски всю жизнь писал много стихов, иногда по десятку в день. 

В самые трудные и голодные времена (один шоколадный батончик в день) он писал стихи от руки печатными буквами (печатная машинка – роскошь, не по средствам) и рассылал их по журналам.

Стихи не печатали, но это не могло остановить Бука:

"...А я продолжал писать стихи. Мы пили с тараканами, квартирка была крохотная, и страницы 5, 6, 7 и 8 лежали в ванне, помыться было невозможно,

а страницы 1,2,3 и 4 лежали в большом чемодане, так что вскоре места не осталось вообще. 

Повсюду были кипы страниц по семь-с-половиной футов высотой.

Мы аккуратно передвигались между ними...Имелась еще лестничная клетка. Так что Джон с Луисой спали там на матрасе, а с кроватью пришлось расстаться.

Таким образом освободилось пространство на полу, куда можно было складывать кипы страниц. 

"Буковски, кругом Буковски! Я схожу с ума!" - говорила Луиса. Шныряли тараканы, мы пьянствовали, а печатный станок заглатывал мои стихи. Удивительное было время..."

Не выношу слёз

сотня-другая олухов

торчали столбами

вокруг гуся сломавшего ногу

и морщили лбы

что мол делать

тут подошёл постовой

извлёк свою пушку

и вопрос был закрыт

только одна баба

выскочила из хибары и завопила

что лишилась любимой домашней птицы

но постовой почесал в портупее

и сказал:

да катись ты,

все жалобы - к президенту;

птица плакала

а я не выношу слёз.

я сложил этюдник

и перешёл подальше:

сволочи, испортили мне

пейзаж.

Его стихи – это даже и не стихи, а скорее рассказы.  В которых нет фальши, в которых все правда,-   каждое слово, каждая фраза.

Когда-то  сам Бук сказал о Джоне Фанте (американский писатель-сценарист):

"Каждой его фразе присуща собственная мощь. Сама суть каждой фразы придает форму странице, как будто в нее что-то врезано. К тому же этот человек не боялся эмоций.

Удивительно простое сочетание юмора и боли..." 

Именно Джон Фанте повлиял на стиль Буковски.  "Фанте был моим богом", - говорил Бук. 

Уже после того, как Буковски стал известным писателем они встретились, - Бук и Фанте. Издатель  Чарльза Буковски  Джон Мартин разыскал ослепшего, тяжелобольного и прочно забытого к тому времени писателя и организовал эту встречу.

Буковски встретился с Фанте в больнице, после того, как тому отняли обе ноги, и сказал потом, что этот старик производил, несмотря ни на что, впечатление "непобежденного жизнью."

Этой встрече посвящено стихотворение "Предложено к рассмотрению"...  

Смерть идиота

он говорил с мышами и воробьями,

в шестнадцать лет его волосы были седыми.

отец бил его, а мать

ставила в церкви свечи.

его бабка приходила, когда мальчики спали,

и молила дьявола освободить его из своих рук

пока его мать слушала и плакала над библией.

похоже, он не замечал девчонок

похоже, он не замечал, как мальчишки играли,

немногое вокруг он замечал

ему, похоже, всё было неинтересно.

у него был большой, ужасный рот и выпирающие зубы

а глаза были маленькими и тусклыми.

плечи были опущены, а спина была сгорблена,

как у старика.

он жил по соседству.

мы говорили о нём, когда нам было скучно, а потом

переходили к более интересным вещам.

он редко выходил из дома. нам бы понравилось

мучить его,

но его отец,

огромный и ужасный мужик,

мучил его

за нас.

однажды мальчик умер. в 17 лет он всё ещё был мальчиком.

смерть в маленьком квартале замечают быстро,

а потом забывают через 3 или 4 дня.

но смерть этого мальчика, похоже, осталась с нами.

мы продолжали говорить о ней

своими ломающимися голосами

в шесть вечера, перед наступлением темноты,

прямо перед ужином.

и когда бы я не проезжал через этот район теперь,

много лет спустя,

я всё ещё думаю о его смерти,

забыв обо всех других смертях

и обо всём, что было тогда.

Это страшно. Но все так и было.. Отец бил Бука …

Бил широким, тяжелым, кожаным ремнем. Бил его малышом, бил и подростком…Бил всегда, за малейшую провинность до 16лет. И не просто бил, - он его избивал.

Мать ничего не могла сделать, - ей тоже доставалось.

Мальчик превратился из ребенка в комок страха и отгородился от всего мира.

В эту пору он укрывался от него в библиотеке.

А в 13 лет на нервной почве у Бука развилась тяжелейшая болезнь сальных желез и все тело покрылось прыщами и фурункулами.

Это, естественно, не добавило оптимизма подростку.

Оптимизма ему добавил алкоголь. С ним его познакомил кто-то из приятелей лет в четырнадцать.

Как писал позднее Буковски, ему нравилось напиваться, так как это отвлекало его от реальности.

Однажды, когда Чарльзу было 16 лет, он пришел домой пьяным, и отец решил его проучить.

Он воспротивился и ударил отца в челюсть. С тех пор тот ни разу не трогал сына.

После окончания школы Буковски некоторое время посещал колледж в Лос-Анджелесе.

В это же время он начал писать свои первые рассказы и стихи.

Чарльз разочаровался в учебе, бросил колледж и покинул родительский дом.

Полгода он работал на различных малооплачиваемых работах, а свободное время проводил в питейных заведениях.

В 1941 году Буковски решил отправиться в путешествие по Америке и писать о "настоящей жизни".

Трагедия листьев 

я осознал сухость и умершие папоротники
и комнатные растения, жёлтые, как кукуруза:
ушла моя женщина,

и пустые бутылки как кровавые трупы
окружали меня своей бесполезностью;
солнце было всё-таки по-прежнему добрым,

и записка моей хозяйки трещала о задолженности
нетребовательной желтизной; что было нужно — так это
хороший комик, старый стиль, юморист

с шутками о боли абсурда, абсурде боли —
поскольку уж это есть, ничего больше...

я осторожно побрился старым лезвием —
человек, однажды бывший юным и
назвавшийся гением; но

это трагедия листьев,
умерших папоротников, умерших цветов;

и я шёл по тёмному коридору,
где стояла хозяйка,
окончательно проклинающая
и посылающая меня к чёрту,

колышущая свой жир, потные руки,
и вопящая,
вопящая о квартплате,

ведь мир обманул нас
обоих

Весь мир обманул...

Это не просто слова, пришпиленные к листку бумаги, это кровоточащая рана в сердце Бука…И отец, и мать Чарльза были примерными католиками.  Да-да, это жестокое чудовище, истязающее маленького ребенка, было верующим, регулярно посещало церковь и стремилось своего сына воспитывать в лоне церкви.

Много позднее в одном из своих романов Буковски напишет: «Так вот что им нужно на самом деле: ложь. Прекрасное вранье».  И он возненавидел ложь.

Неприкрытая  правда жизни  и свобода стали его единственными идолами.

Смерть курит мои сигары

знаете: а я ведь снова нарезался

тут

слушая Чайковского

по радио.

Боже мой, я слышал его 47 лет

назад

когда был голодавшим писателем

и вот он

снова

а я добился умеренного успеха как

писатель

и смерть расхаживает

взад-вперёд

по этой комнате

куря мои сигары

прикладываясь к моему

вину

а Чайк пилит, себя не помня

свою Патетическую

ну и дорожка мне выпала

и если мне везло, то только

потому, что я правильно кидал

кости:

голодал за своё искусство, голодал чтобы

выкроить 5 проклятущих минут, 5 часов,

5 дней -

я хотел лишь пришпилить слово

к бумаге;

слава, деньги - всё туфта:

я хотел поймать слово

а они хотели поставить меня к перфоратору,

к конвейеру

они хотели, чтоб я стал кладовщиком в

универмаге.

ладно, говорит смерть, проходя мимо,

я всё равно тебя достану

кем бы ты там ни был:

писателем, таксистом, сутенёром, мясником,

парашютистом, я тебя

достану...

хорошо, крошка, отвечаю я ей.

мы выпиваем с нею вместе

а час ночи соскальзывает к двум

и

только она знает нужный

момент, но я её

облапошил: свои

5 проклятущих минут

я уже получил - и не

только их.

Чарльз  Буковски прожил сумасшедшую жизнь. В ней было все и этого всего было через край.

Если честно, - я вообще не понимаю,  как он смог протянуть  целых 74года.

«Суициидальный образ жизни» - так Бук определил свою жизнь. Много лет он скитался по стране, менял города и виды деятельности, но неизменно пил.

Пил  в окружении представителей «дна» - бродяг, проституток, обитателей трущоб и бомжей.  Он и сам был в это время бомжом и бродягой. Бук, любящий, как никто другой классическую музыку и хорошую литературу…

 Не знаю, бывает ли с вами такое… Иногда мне становится так плохо, что любая мелочь – например, птица на проводе, кажется удивительно величественной, как симфония Бетховена. А потом ты забываешь об этом и все возвращается на свои места.

Чарльз Буковски считал, что люди «дна» не лгут  по большому счету, не закрывают глаза на то, что им не хочется видеть, и поэтому они гораздо ближе к истинной правде жизни, чем обычные законопослушные граждане.

Хождение в народ  закончилось для него сильнейшим желудочным кровотечением (язва), врачи с трудом вытащили Буковски  с того света. Ему предложили сделать операцию и бросить пить, но Бук не сделал ни того, ни другого.

О, да
есть вещи и похуже, чем

одиночество.

но часто требуются десятилетия,

чтобы понять это;

и чаще всего

когда ты понимаешь

это слишком поздно,

и нет ничего хуже

чем
слишком поздно

Но, по крайней мере, он вернулся к писательству.

Первые книги Чарльза Буковски – это были  сборники рассказов и стихов – в основном публиковались в частных независимых издательствах. Их печатали те, кто мог позволить себе иметь собственное мнение.

Произведения Буковски были  вызовом для всей известной до него американской литературы. У Бука не было запретных тем, его раблезианский смех звучал и по поводу правых, и по поводу левых. Количество нецензурных слов зашкаливало, а

великую американскую мечту  он разбивал вдребезги  своими лаконичными чугунными фразами, от которых невозможно оторваться, как невозможно отвести взгляд  от ажурного чугунного литья.  

Но с Буком так всегда, - его либо любят, либо ненавидят.

Нью-орлеанское издательство «Луджон Пресс» было основано супругами Уэбб — писателем Джоном Эдгаром и художницей Джипси и занималось в основном публикацией в 1954-1967 сочинений Буковски. Именно им Бук обязан интересом к своему творчеству.

В середине 60-х его стихи уже жаждали печатать сотни небольших поэтических журналов.

А в 1966 году Чарльза Буковски знакомится со своим ярым поклонником  Джоном  Мартином.  Чтобы печатать произведения Бука, Мартин основывает издательство «Черный воробей», а сам для этого подрабатывает  разносчиком.

К этому времени Буковски еще постоянно нуждался в деньгах и постоянно искал заработки. Джон Мартин в 1969 предложил выплачивать ему ежемесячно и пожизненно по 100 долларов, независимо от количества написанных произведений. И Бук  больше уже от писательства не отвлекался.

В начале  1970года Буковски  в возрасте 50лет за 20дней пишет свой первый роман. Это был «Почтамт», который завоевал невероятную популярность в Америке и Европе.

Потом было еще пять романов, лавина  стихов и рассказов, сценарии для фильмов, колонка в журнале.  Его произведения были переведены на множество языков мира, по ним снимались кинофильмы. К славе Бук относился равнодушно. Его девизом всегда было: Мне нравится сказать то, что я должен сказать, и отвалить.

С 80-х годов Бук постоянно болел, так как его иммунная система была разрушена. Умер Чарльз Буковски от лейкемии в 1994году. До последних дней с ним рядом была его третья жена Линда Ли Бегли.  На надгробной плите Бука написано «Не пытайся»...

Послесловие...

Совет

Ч.Буковски 

когда с моря опять дует шквал,
а земля омрачена волненьями и бунтом,
то поосторожней с выбранной саблей,

помните:

то, что пять веков
или даже двадцать лет тому назад
могло быть благородно,
теперь, как правило,
пустой звук

живёшь только раз
история не устаёт выставлять нас
в совершенно дурацком свете.

так что, говорю, поосторожней

с любым, казалось бы, благородным
делом
идеалом
или поступком,

будь то страна, любовь или Искусство

не распаляйтесь близостью минуты
или красотой, или политикой,
которая увянет, как срезанный цветок;

любите, да, но не ради супружеского долга,

остерегайтесь плохой еды и не перетруждайтесь;

обязательно живите за городом,

но любовь - это не приказ,
ни женщины, ни земли;

не торопитесь; и пейте столько, сколько нужно
для поддержания преемственности,

потому что алкоголь - это форма самоубийства,
когда пьющему предоставляется шанс
начать жизнь заново; более того, говорю,

живите одни сколь возможно долго,

рожайте детей, если так вышло,

но старайтесь уклониться

от их воспитания; избегайте мелких стычек,
рукопашных или словесных,

если только противник не угрожает смертию вашему телу
или вашей душе; тогда,

буде возникнет необходимость, убивайте; а
когда придёт время умирать,
не будьте эгоистом:

считайте, что это недорого,

и там, куда отправитесь,
ни печати стыда или поражения,
ни призыва скорбеть,

когда с моря дует шквал,
а время идёт,
смывая ваши кости покоем и тишью.